Знаете ли вы, что липчанам более двухсот лет назад досаждали свиньи, хамы и пожары?

Курорт «Липецкие минеральные воды» был создан в 1803 году по велению Александра I, и почти сразу начал принимать публику. На частные и государственные средства строились новые здания, и фактически большое село, которым тогда был Липецк, принимало городские черты. Правда, нашлись люди, которым это встало поперек горла.

Во что писал директор курорта Иван Рудановский в своем обращении к МВД империи:

«Город Липецк по редкому его местоположению и по сосредоточенным богатым селениям и его окружности заслуживает его попечения о лучшем его благоустроении; а если принять в рассуждение минеральные его воды, съезд к оным благородного российского дворянства и бесчисленные государственные выгоды, от того проистечь долженствующие, то город Липецк требует скорого и непременного преобразования. Справедливость мнения сего основана  на тех попечениях какие столь деятельно и благосклонно благоволило принять правительство об устроении сего города. Начало попечений сих имело успех желанный: город и воды очевидно принимали лучшие виды, стали показываться порядочные и даже красивые дома частных людей. Начали устраиваться и при минеральных водах общественные здания, порядок и распоряжения со стороны местных начальств доставляли публике всевозможные выгоды и довольства. Но все сие попечения, устройства и меры весьма были остановлены сильными двухгодичными пожарами: в 1805 и 1806 годах город Липецк потерпел чрезвычайные опустошения  — съезд публики заметно ослабел...»

Иван Рудановский имел в виду большой пожар 11 сентября 1806 года, в котором Липецк выгорел практически полностью, и, возможно, город подожгли намеренно.

«Хотя же некоторые виновники злодейства в 1805 и 1806 годах пойманы и по осуждению наказаны, но и в 1807 году были начала тайных злоумышленников: неоднократные поджоги оказывались, а злодеи, их учинившие, не были открываемы, и сии начала, и сии тайные поджоги не могли быть скрыты от наблюдения публики. Следовательно, та же опасность могла удержать съезд посетителей минеральных вод и в 1808 году», — продолжал Иван Рудановский.

После пожаров город отстраивался заново, и директор курорта просил содействия в различных льготах для обывателей и купцов, чтобы снизить цены на жилье для курортников. За лето 1808 года в Липецке попстроили 134 дома, а за все три предшествующие года — 216. Строительный бум вселял надежды на снижение квартирных цен, от которых зависело количество курортников.

В том же 1808 году в Липецк прибыла военная инвалидная команда. Надворный советник, директор курорта Иван Рудановский обратился к липецкому полицейскому управлению с требованием выделить для охраны курорта 15 человек из этой команды и одного унтер-офицера.

Инвалидные команды существовали на протяжении ста лет - с 1764 по 1864 годы и являлись полноценными военными подразделения, состоявшими из возрастных солдат и офицеров, которые из-за болезней или ранений несли караульную службу и следили за порядком в месте их расквартирования — в городах и поселках.

Нашествие свиней на город и курорт

Итак, курорт охранялся инвалидной, но вполне боеспособной командой, и ей пришлось столкнуться с еще одной вдруг нагрянувшей бедой — нашествием свиней.

29 июля 1808 года к директору курорта с рапортом обратился подпоручик Зенкович. Кем он был, курортником ли, или членом той самой инвалидной команды — история умалчивает.  Но подпоручик написал в рапорте следующее:

«Города Липецка жители имеют в заведении свиней многое количество, коих в домах своих не содержат, а пускают по воле, не за сторожу, кои в аглицком казенном саду (Нижний парк, прим.) деревья подкапывают и канал разрывают. И как на саду, так у минерального колодца на бульваре, дорожки портят...».

Подпоручик попросил Ивана Рудановского о предписании липчанам держать свиней в доме или в загонах, чтобы «Оныя наиболее в аглицом саду и на больварте вреда не чинили».

Если горожане продолжат выпускать свиней на улицы, подпоручик Зенкович предлагал их «бить и для пищи отдавать в тюремную избу колодникам».

Директор курорта внял письму подпоручика и «августа 2 дня 1808 года» обратился в градское полицейское управление, посетовав на липчан, которые, по его словам массово отпускают свиней на самовыпас, а те, в свою очередь, портят город.  Кроме того, директор писал, что из-за свиней липчане перессорились друг с другом: «Часто бывает, что один терпит порчи от свиней другого, между тем как сей переносит повреждения от свиней первого».

Рудановский предлагал полиции предписать липчанам содержать свиней дома, в загонах, или  организовывать их в стада и пасти на специально отведенных пастбищах под присмотром пастуха. Но если какую свинью поймают на улице, то ее отдадут в богадельню или тюрьму, без всякой компенсации владельцу. Такие же меры директор курорта предлагал и относительно крупного рогатого скота.

Видимо, запреты какое-то действие возымели, так как курорт продолжил развиваться, несмотря на то, что после победы над Наполеоном дворянство вернулось на европейские курорты, забыв свои, местные. Тогда и завершилось госфинансирование «Липецких минеральных вод», и царское правительство предложило липчанам выкручиваться самостоятельно. И ведь выкрутились же! Во всяком случае, курорт не умер.

Через 100 лет после описываемых событий по парку свиньи уже не бегали

Как липчане перед курортниками выёживались, а мужчины показывали свою невоспитанность

Как-то открывая очередной курортный сезон, редактор «Липецкого летнего листка» А. Комаровский написал о скуке, царящей на курорте, несмотря на выступление в Нижнем саду оркестра из Тулы, который за лето обходился курорту в 500 рублей.

Публика гуляла в Нижнем саду «протянутыми лицами» и «сохраняя глубокое молчание».

«...Ни движения и веселости, ни оригинальности в нарядах, ни разнообразия в манерах. Все смотрят друг на друга в опасении не отличится чем либо от остальных».

Гуляли же в Нижнем саду отнюдь не курортники, а местные. Для липчан открытие курорта было праздником. Наконец-то они могли после долго межсезонья  и людей посмотреть и себя показать. А курортников в начале сезона всегда было крайне мало.

«Видно, что по преимуществу это публика провинциальная, которая все усилия свои употребляет на то, чтобы перед приезжими гостьми из столиц не окомпрометировать себя лишнею развязанностию или чем либо особенным. Оттого такая натянутость и важность. Странно, мы всегда имеем вид недорослей, все свое совершенство  полагающих в том, чтобы побольше походить на соседей», — продолжает Комаровский.

При этом, напыжившись перед курортниками, липчане вскоре являли всю свою провинциальную суть.

«На том же гулянии еще другое обстоятельство обратило на себя внимание, которого мы умолчать не можем. В саду скамеечек по видимому довольно, а между тем мы видели дам, которые падали от утомления и не могли найти местечка, чтобы присесть: все места в саду, и главным образом на площадке, около музыкантов были заблаговременно заняты мужчинами, которые как от оводов окуривались каким-то неблаговонным зелием, внимания даже не обращая на то, что около них толпятся дамы и не находят места, где присесть. Всё это по большей части были липецкие торговцы и мещане».

Та же публика, как ее называет липецкий журналист XIX века «благородная», «изломала статую мальчика-птицелова едва успевшая оправиться от прошлогодних поломок».

Несмотря на невоспитанность и хамство липчан, курортники все же ездили лечиться минеральным водами. Но если лето было дождливым, то курорт погружался в тоску и скуку, курортники сидели по съемным квартирам. 

Евгений Федерякин