«Если можешь не писать – не пиши!»

В туристическом кластере «Задонщина» скоро одной достопримечательностью станет больше. Задонский район с некоторых пор не только центр паломничества благодаря святыням и монастырям, местам, связанным со Святителем Тихоном Задонским. Здесь действуют спортивные, туристические центры, семейные парки и рекреационные зоны, есть самый маленький в мире заповедник «Галичья гора». Сохранились и восстанавливаются барские усадьбы, связанные с великими именами России. А вскоре распахнет двери пока единственный в стране музей прессы.

Автор идеи - собиратель, хранитель и создатель музея, известный липецкий журналист Александр Косякин. За 40 лет журналистского стажа он собрал множество экспонатов, связанных с прессой и не только. Его музей можно считать и краеведческим, так как в нем много экспонатов, связанных с историей Задонщины. Но, как известно, летописцами времени являются журналисты, поэтому музей прессы по форме и содержанию особо не отличается от классических музеев. Впрочем, в «косякинском» собрании вещей и предметов присутствует большая доля юмора и салтыковско-щедринской сатиры. Некоторые уголки Александр Викторович оформил таким образом, что позволяет журналистскому цеху посмеяться над собой. Как говорится, самокритика еще никому не навредила и она только во благо. У читателей GOROD48 есть возможность за три месяца до официального открытия музея, намеченного на 5 мая, ознакомится с экспонатами, готовность которых 95-процентная, совершить, так сказать, интерактивную экскурсию по первому в стране музею прессы.

«К Тихону»

Именно такая надпись встретит посетителей музея в первом зале. В нем он окажется, минуя «предбанник», перед которым вместо швейцара стоит манекен раскосого главного редактора. Табличка в руках главреда гласит: «Тот, кто первым назвал газету «бумажным носителем», за это ответит!».

Достоевский в своих «Бесах» одну из глав, посвященных Задонску, так и назвал «У Тихона».  Отправимся «К Тихону» и мы.

- Задонск город православный, и многое, что здесь случалось и случается, связано с именем этого Святителя, - рассказывает создатель музея и экскурсовод Александр Косякин. – Инсталляция в первом зале называется «Исповедь». Вот откуда-то пришел босяк исповедаться батюшке, за ним стоят казак, казачка и генерал… Это действие вневременное, и двести лет назад все было также как и сейчас.

В музее Косякина живых людей изображают манекены, которых делает местный художник из обычных рыночных манекенов. И батюшка изображен эдаким смешным попом из советских книжек, спрятавший под епитрахиль того самого босяка. А рядышком присоседился летописец - монах Геронтий…

Соседний зал, уже, собственно, газетный. Это редакция позапрошлого века. Там скандальная сцена после публикации в газете о местном купчишке.

- Вот, стоит редактор – усатый красавец, - рассказывает Александр Косякин. - К нему пришел купец скандалить, за то, что его в газете покритиковали: «Ты почто меня на весь уезд ославил?!». Редактор отвечает: «Мы проверяли вашу лавку, она была закрыта целых две недели!». «Так у меня был запой!», - парирует купец. «А, ну тогда извините…», - говорит редактор.

В качестве «больничного» купец предъявляет табличку, которая висела на его магазинчике: «Лавка закрыта, у хозяина до времени запой». Как известно, запой на Руси был уважительной причиной прогулов, срывов работ и заваливания того или иного дела. И не только в старину, но, порой, и сейчас. В экспозиции это отражено.

«Это кошка, это мышка, это лагерь, это вышка…»

Следующая экспозиция без капли юмора. Она посвящена репрессиям. Венчает экспозицию под потолком распятый ватник.

- Эта экспозиция посвящена разгрому монастырей, репрессий против священства, простых крестьян и тех же журналистов.

Фотографии репрессированных писателей, поэтов и журналистов развешены гирляндой на колючей проволоке.

- А вот чекист дело шьет, еще и ехидно улыбается…

Манекен чекиста действительно ехиден, напротив его у сваленного стола на полу сидит избитый допрашиваемый с пакетом на голове. Пакет – не реквизит и не часть экспозиции. Он просто от пыли прикрывает голову манекена, однако четко вписывается в экспозицию как элемент пыток.

Есть в этом зале и настоящий изолятор НКВД. С самой настоящей тюремной дверью! С глазком в ней, все как положено, с засовами.

- Посмотри в глазок! – говорит экскурсовод.

И действительно, за дверью камера, полная людей. А охраняет его одноглазый вертухай.  Все – натурально! Собственно, музей прессы вполне можно назвать панорамой. Очень многое в нем натурализовано. Александр Косякин очень постарался. Трудно представить, сколько времени и сил это у него отняло.

«Не пиши! Не пиши! Не пиши!»

Далее Александр Викторович ведет в комнату, посвященную и прессе, и пиару, и политическим акциям. Здесь портрет Ходоровского, тут же и плакат с фото «художника» Павленского,  прибивающего свою мошонку к брусчатке Красной площади. И рядом портрет Белинского с его цитатой: «Протест самая хилая форма борьбы, ниже - только кукиш в кармане».

Александр Косякин показывает доску, на которой пока ничего не написано. Он делится планами: «Здесь будет табличка с цитатой Чехова: «Только что родившегося младенца нужно принять, перепеленать, искупать и тут же высечь, приговаривая: «Не пиши! Не пиши! Не пиши!».

Под будущей табличкой пока еще без назидательной надписи стоит манекен редактора. Он в пиджаке, но без порток. И, судя по всему, плачет.

- Это выпоротый редактор – мечта каждого обиженного газетой человека. Его родители, судя по всему, не читали Чехова.

- Как считаете, журналистов пороть надо? – спрашиваем у Александра Косякина.

- А как же! Без порки нельзя. Журналист периодически нуждается в порке. Иначе зазвездится и его понесет….

К собратьям по перу маститый журналист Александр Косякин беспощаден. Но по-доброму, с назиданием и большим с юмором. Одна из экспозиций – люди с транспарантом: «Если можешь не писать – не пиши!». И подпись: «Народ». Под ними ощипанный гусь. Перья из него «надербанили» полчища графоманов. Ведь и сейчас, и тогда, в старину, иному, мёдом не корми, а дай написать – статьи ли в газету, кляузу или донос.

Специальный уголок посвящен пропаганде, цензуре. Самым неприглядным сторонам медиасферы. Инсталляция с карикатурной тройкой агитаторов и пропагандистов заставит долго смеяться. Персонажи словно сошли со страниц популярного советского журнала «Крокодил».

- Экспозиция называется «Русская тройка агитпропа». В центре журналист-трубадур советского времени или работник идеологического фронта. Рядом – цензор, который прислушивается к тому, что тот говорит, правильно ли он говорит. Эдакий типчик, в шляпе, с брезгливой физиономией. А справа – агитатор, поёт, обложенный всякими брошюрами.

Напрашивается вопрос к хранителю музея: «А нынешнее время не начинает походить на прошлое? Мы, журналисты, не такие сейчас как вот эта тройка?».

- Разумеется, есть аналогии. Что касается прессы – очень много схожего.  Но история ведь по спирали развивается, - говорит Александр Косякин.

«Он повстречался с цензурой» - гласит наименование экспозиции с человеком без головы. Ее он держит в руках. Тут объяснять не надо - журналист повстречался с цензурой и ему "сняли голову". Рядышком с ним – девица легкого поведения с сигареткой в зубах, накрашена вульгарно.

- Это независимые СМИ. Она говорит: «Умею пиарить, служить за ваши деньги».

И тут же старушка-нищенка просит подаяние. По задумке хранителя музея это символизирует бюджетную подписку.

На стене музея висит хомут, в который запрягали лошадей.

- В годы Перестройки такие хомуты вешали в редакционных кабинетах. Журналисты этим самым показывали, что, мол, на нас больше хомут не наденешь... Наивные...

О советском времени рассказывает и экспозиция с интеллигентом в спортивном костюме. Он слушает радиоприемник. Александр Викторович говорит, что тот слушает «вражеские голоса».

- В 1954 году «Голос Америки» сообщил, что в Ельце обрушилась крыша бани. Были жертвы. Но наша пресса об этом ничего не сообщила.

Украинский Майдан и голова, похожая на Киселева

Есть в музее экспозиция, посвященная произошедшей на Украине революции. Горящие покрышки, люди в масках - "В Україні масочний режим". Манекен в маске со щитом, на котором написано: "Крим буде Українським, або безлюдним!", "Москалей на ножі", "Москаляку на гілляку!", "Україна за Європейські цінності", "Не хочеш в Європу Іди в ж...". В общем, лозунги майдана.

Но, причем тут пресса? Во-первых, пресса пострадала от майдана. В экспозиции - фото избитых журналистов, с проломленной головой фоторепортер. Но пресса и разжигала огонь революции, заодно и ненависть между украинцами и русскими. Недаром здесь присутствует голова, похожая на журналиста, экс-НТВшника Евгения Киселева – ведущего различных ток-шоу на Украине. 

Присутствуют и пресловутые печеньки госпожи Нулланд в экспозиции. Все как есть.

Но не только Украина есть в музее. Присутствует и Франция, где расстреляли целую редакцию газеты «Шарли Эбдо». Даже номер этой скандальной газеты есть. Александру Косякину его привезли из Франции.

Журналисты бывают людьми

И все-таки, «Журналисты бывают людьми», - гласит надпись очередной экспозиции в уголке. На ней представлена полка с бутылками со спиртным. Журналисты такие же, как все, и подвержены всем порокам общества.

- Когда мы учимся в вузе, одни напитки пьем. Когда взрослеем – другие. И оканчивается все бутылочкой кефира.

У каждого своя бочка, выпив ее, не всяк сохранит здоровье, и если выживет, то в лучшем случае самый крепкий напиток, который пьет (в нашем случае журналист) – кефир.

Бичевание прессы, и даже самобичевание  заканчивается транспарантом «СМИ - четвертая власть». Транспарант обгадила птичка.

- То есть, никакая она не четвертая власть, - говорит Александр Косякин.

Впрочем, не такие уж они и редиски, эти журналисты. Как и полиция, военные, как и священники, врачи и ученые, они ровно такие, каково и общество.  Одна из самых больших экспозиций, причем выполнена она как панорама, это экспозиция о войне. Здесь большой визуальный ряд, сопровождается экскурсия голосом Левитана, звуками сирен. Операционная с врачами и раненым, в крови, бабушкой, прячущейся от бомбежки. Репродукциями известных картин о работе журналистов на войне, о погибших. С фронтов как Первой мировой, так и Второй, не вернулись в том числе многие липецкие журналисты. Они выполняли и профессиональный долг, и воинский перед Родиной. Работали, работают и сейчас в горячих точках журналисты. В том числе липчане - сотрудники федеральных СМИ. Некоторые из них награждены боевыми и государственными наградами уже в наши дни.