С новым, 107-м годом

Около 6 лет назад липецкая пенсионерка Надежда Бубнова впервые стала героиней публикации на сайте GOROD48, прославившись как вековая юбилярша. Сегодня она, уже 106-летняя долгожительница — самая возрастная подопечная органов социального обслуживания управления социальной защиты населения в Липецке. Накануне самого волшебного праздника в году мы решили проведать нашу героиню, ведь такая долгая жизнь — это уже чудо.

Если бы Надежда Дмитриевна могла обратиться к настоящему Деду Морозу с просьбой и рассчитывать на магическое исполнение своего желания, она бы попросила себе назад отличный слух и зрение. Очень уж тяжело жить в информационном вакууме — ни новости по телевизору не послушать, ни книгу почитать. А ведь Надежда Бубнова в плане энергии просто вечный двигатель. Все ей интересно, и ни о какой помощи со стороны она бы ни за что не попросила — в возрасте ста лет сама в своей ванной кран чинила, без всяких сантехников.

- Приду навестить, принесу продукты, а Надежда Дмитриевна мне говорит: ты смотрела чемпионат по футболу — наши-то победили! - рассказывает соцработник Левобережного центра социального обслуживания населения Елена Шаталова. - Новости она слушает по маленькому радиоприемнику, надев слуховой аппарат. Она всегда в курсе всего!

Знакомые Надежды Бубновой и сотрудницы центра социального обслуживания, где она уже больше 30 лет состоит на обслуживании, в один голос говорят: вот в этом и заключается секрет долгой жизни — в активности ума, в живом интересе ко всему на свете, в самой жажде жить.

А ведь жизнь отнюдь не всегда нашу героиню баловала. Родилась еще при царе, в городе Мышкине Ярославской области. В семье четверо детей, достаток умеренный, даже скромный. Папа счетовод, мама — дома, на хозяйстве.

Надежда Бубнова пятая слева

Каково было жить при Николае Втором, Надежда Дмитриевна не помнит — мала была. А вот революцию и жуткий голод 1921 года не забыла. Чудо, что в семье была корова, потому и выжили. Вспахали и засеяли каждый метр земли в городе и работали на этих огородах все, от мала до велика. Учится нужно было, несмотря на голод и нищету. Школу устроили сначала в бывшей богадельне, потом в уроки шли в помещении бани, а потом под занятия выделили старый купеческий дом. 

- Окончила девятилетку, хотела в техникум поступить, а меня не берут! - вспоминает Надежда Дмитриевна. - Первым делом места в учебных заведениях предоставляли детям рабочих и колхозников, а у меня папа был служащий — счетовод! Желающих учиться было много и в техникум меня не взяли. Пришлось работу искать. И снова отказы везде! Ходила как нищая, пороги обивала, была готова на любую работу, хоть уборщицей. Безработица тогда была страшная. Это сейчас люди отказываются от места, если ездить далеко, а в 30-е годы на любые трудности готовы были. 

Наде повезло: взяли работать на почту, путь даже за гроши. А потом даже устроилась учительнице начальных классов — в те времена и с девятилеткой можно было на такую должность.

Тут-то и караулило ее счастье: в Надежду Дмитриевну влюбился директор школы и состоялась свадьба.

На эту пору приходится одно из немногих новогодних воспоминаний нашей героини. На самом деле таковых действительно очень мало: празднования Нового года при царе не запомнились, при коммунистах елки тоже долгое время были под запретом. Потому ностальгии по давно полученным новогодним подаркам у Надежды Дмитриевны нет: в детстве ей на Новый год не дарили ничего.

А тут в деревенской школе в начале сороковых решили устроить елку.

- В РОНО нам выделили игрушки для елки, а за самим деревом я с возницей поехала на санях в лес — срубили то, какое понравилось, - вспоминает Надежда Дмитриевна. - Елку установили, нарядили, ребята пришли на праздник. А как раз шла война, взрослых в селе осталось мало, только подростки-шалопаи шатались без дела. И вот к нам в разгар веселья на елку пришла компания таких недорослей с палками в руках. И своими палками они начали разгонять малышей и сбивать игрушки с елки! Мне военрук помог их выпроводить, но мероприятие все равно было сорвано. 

Муж Надежды Дмитриевны ушел воевать, да так в педагоги и не вернулся, остался военнослужащим. 

- Во время войны я так же работала – учила детей, а после Победы мужа перевели в Германию, и мы уехали. Там я работала библиотекарем в парткабинете, хотя партийной я никогда не была, - говорит долгожительница. – Германия мне запомнилась своей безупречной дисциплиной, порядком во всем. Помню, как немецкие дети выходили из школ после уроков – все в заплатках, в сандалиях на деревянной подошве, но чинно, спокойно, без всякого шума. Наши-то всегда вылетают толпой, с криком…

Овдовела Надежда Дмитриевна в 1987 году. Детей у них с мужем не было и в новой (тогда еще) квартире на Левом берегу женщина осталась одна. Скучать было некогда: летом балкон активной пенсионерки утопал в цветах, зимой рукодельничала — то кружева плела, то вышивала. Книги, кино, новости — когда не чувствуешь себя оторванным от мира, жить можно.

Слушая нынешние новости, долгожительница вздыхает: вроде, и голода такого нет, как раньше, и безработицы нет, и дефицит товаров побежден, а радость из людских душ почему-то ушла. Нечему радоваться, и все тут.

- Страшно стало, - констатирует Надежда Дмитриевна. - Слушаешь новости и страшно — что дальше будет? Мы раньше бедно жили, голодно, но весело, ждали светлого будущего, помогали друг другу! Я всегда активисткой была: то праздник соберу, то концерт в школе устраиваем, то юбилей, то спектакль! Собирались на праздник — ни вина, ни водки на столе не было — и так не скучно было. Десять лет на работу проходила в одном платье и сроду из-за этого не горевала!

Соцработники говорят, что Надежда Дмитриевна - «стойкий оловянный солдатик». Терпеливая, не капризная, добрая. Дважды была совсем слаба, слегла, думали — все. Но выходили, спасли и вот пенсионерка снова строит планы: хорошо бы ремонт сделать, чтобы гостей на 107-летие позвать в свежий интерьер. А перед приходом поздравителей женщина всегда стремиться привести себя в парадный вид: уложить волосы, надеть «выходное» платье, туфли, чулки, и непременно какое-нибудь украшение. Хоть и вторую сотню лет разменяла, а чувства собственного достоинства не утратила ни на йоту.

Сама Надежда Дмитриевна не считает, что ее долголетие — это такой уж дар небес. Все-таки ни одного родного лица рядом, всех похоронила, и родных и друзей пережила. Да еще когда почти ничего не видишь и не слышишь уже. Но ей трудности выносить не впервой.

- Взялся за гуж — не говори, что не дюж, - этой поговоркой она утешала себя и в трудные 30-е годы, и в «сороковые роковые», работая в деревенской школе, и сейчас, когда все есть, а чего-то главного и нужного нет.

Но нам все равно хочется, чтобы Надежда Дмитриевна пожила еще немного. Чудес остается на свете все меньше, а она и есть одно из них - самое настоящее чудо из прошлого века.

Елена Фролова