Мустафа из Алеппо мечтает вернуться на Родину

Этот тщедушный чернявый мужичок встречает меня каждый день, когда я иду на работу. Не только меня, конечно, а всех горожан, бегающих туда-сюда по «зебре» через улицу Советскую к «Меркурию» и обратно. И в зной, и в мороз, и в дождик, и в сопливую слякоть, как сегодня, он стоит у фонарного столба со своим нехитрым скарбом, выложенным то на раскладной столик, то на поставленные друг на друга картонные ящики. Товар один и тот же - либо китайские носовые платочки за 35 рублей штука, либо обложки для паспортов и чехлы для транспортных или банковских карт.

- Да кто ты такой?! Если цыган, то какой-то «несистемный». Что это за бизнес для мужика? Да ты хоть на хлеб зарабатываешь? А может, ты стоишь тут столбом, а сам спайсы толкаешь?

Днями, неделями и месяцами эти вопросы возникали в моей голове каждое утро, но потом за «грудой дел и суматохой явлений» исчезали. А следующим утром я вновь видел его - какого-то жалкого, с одной стороны, но не без достоинства с другой. Ведь он никогда не просил купить что-то у него, не навязывался, как те парни-шныри, толкающие прохожим чуть ли не насильно рекламные листовки с дверями. И сегодня я взял и просто завел с ним беседу.

- Ни разу не видел, чтобы у вас что-то покупали, - говорю.

А он в ответ: да берут помалу. На еду и сигареты хватает.

Так и разговорились.

Зовут продавца Мустафой. Он - из разбитого войной Алеппо, который несколько раз в течение последних двух лет был то под Асадом, то под одними боевиками, то под другими в сирийской мясорубке.

- ДАИШ (деятельность организации запрещена в России) - это не мусульмане. Это «интернационал» из разных сумасшедших, которые собрались в Сирии после того, как там началась гражданская война. А сирийцы - очень миролюбивые люди. До войны Сирию называли «Жемчужиной Востока».

Русский язык 50-летнего Мустафы отменен. В разговоре он не добавляет обычное панибратское «брат», как это делают, например, кавказцы. Сирийца выдает разве что небольшой акцент. Кажется, так выучить чужой язык можно лишь с молодости, если иностранец попал в Россию еще студентом.

- Да, вы угадали. Я приехал учиться еще в Ленинград на инженера железнодорожного транспорта. В Санкт-Петербурге и остался. Закрутила меня студенческая жизнь. Потом стал заниматься бизнесом в этом городе и в Москве. И все у меня очень хорошо получалось. Но как-то враз я прогорел и был вынужден убежать в провинцию.

В селе под Липецком Мустафа прописался. В городе снимает комнату в общаге. Перебивается уличной торговлей: берет товар под реализацию и наваривает на нем свой процент. Мужчина хочет вернуться домой, в Алеппо. Но пока колеблется, ехать или нет:

- У нас ведь протесты начались из-за политики Асадов. Эта семья - диктаторы. Потом началась война, в которой все хотят что-то у нас урвать. Я общаюсь с родственниками. Они ждут меня обратно. Но ехать на войну боюсь.

Так что если вам нужен носовой платочек, не покупайте его в магазине. Купите у Мустафы. И вы гуманитарную миссию выполнили, и ему приятно.

Игорь Луговой