В Липецке за продажу алкогольного суррогата судят отставного подполковника милиции

В Правобережном районном суде Липецка идет, казалось бы, заурядный уголовный процесс. На скамье подсудимых - 56-летний липчанин Александр Аверьянов, обвиняемый в хранении дезинфицирующего средства «Экстрасепт-1», а также двух эпизодах реализации опасного для жизни и здоровья алкогольного суррогата 5 февраля и 26 марта прошлого года. Эту спиртосодержащую жидкость, по версии следствия, он разводил водой и продавал как водку. На самом деле процесс этот незаурядный по ряду причин.

Во-первых, из-за личности подсудимого. Аверьянов - подполковник милиции в отставке. Бывший начальник регионального УБОПа Сергей Валетов помнит его как героя первой чеченской войны, который сражался плечом к плечу в ставшем последним для его сослуживцев, Сергея Ситникова и Сергея Безрукавникова, бою липецкого СОБРа на площади Минутка в Грозном. Тогда, 6 марта 1996 года, его тяжело контузило. За этот бой государство наградило Аверьянова медалью «За отвагу».

В-вторых, пенсия Аверьянова - 26 тысяч рублей - позволяет ему жить относительно безбедно, а не торговать алкогольным суррогатом.

В-третьих, поражают объемы вменяемой ему паленой водки, - две поллитры! Нет, представить крышующего подпольный ликероводочный цех отставного офицера можно вполне. Но чтобы герой Чечни был мелким барыгой?

Ну и, наконец, в-четвертых: уже в процессе, а не на предварительном следствии, как это должно было быть, выяснилось, что еще в 2013 году врач-психиатр диагностировал у Аверьянова органическое поражение головного мозга. С 2012 по 2014 он неоднократно проходил лечение в неврологическом отделении больницы УВД. Назначенная ему судом вначале амбулаторная, а потом стационарная судебно-психиатрическая экспертиза установила органическое расстройство личности у подсудимого. Имеющиеся у него нарушения психики настолько значительны, что достигают степени слабоумия. Психическое расстройство развилось задолго до совершения инкриминируемых ему деяний. Оно лишало его способности осознавать фактический характер своих действий.

То есть Аверьянов не может правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них показания, самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве. Следовательно, веры его показаниям нет.

- Аверьянов - изворотливый человек, который на стадии предварительного следствия не сказал о том, что был офицером милиции, - прокомментировали щекотливую ситуацию в правоохранительных органах. - Он умолчал о том, что находился на неврологическом и наркологическом учетах. Он добровольно сотрудничал со следствием, добровольно выдал хранившуюся у него дома 5-литровую канистру дезинфицирующего средства «Экстрасепт-1», в которой наряду с этиловым спиртом есть присадки, делающие жидкость не соответствующей требованиям безопасности, предъявляемым к алкогольной продукции. Его позиция в суде - позиция человека, желающего избежать наказания.

Но так ли это на самом деле?

Аверьянову вменяют три эпизода преступления по ч.1 ст. 238 УК РФ.

В первый раз 5 февраля 2014 года он будто бы продал поллитра своей водки Александру Николаеву, являющемуся закупщиком полицейского Александра Кошкина. Сам Николаев, как выяснилось в суде, оказался алкоголиком. Оперативник Кошкин утверждает, что Николаев добровольно явился в ГУВД и попросил принять меры к Аверьянову, который продает некачественный спирт, после употребления которого у него болит голова. А Николаев говорит, что его взяли под микитки полицейские сразу же после того, как его отпустили из «обезьянника». В суде Николаев фактически открестился от того, что покупал суррогат у Аверьянова. Будучи допрошенным, он сказал, что берет спиртное в магазинах и в киосках (очевидно, речь идет о косметических лосьонах), а не ходит по квартирам. По данным же предварительного следствия Николаев купил самопальную водку у Аверьянова у дверей его квартиры, которая, заметьте, находится на пятом этаже пятиэтажного дома. Где тот самый Аверьянов живет с престарелой матерью и родной сестрой, инвалидом детства.

Кстати, для расплаты с Аверьяновым опер Кошкин вручил, как он говорит, Николаеву не банкноту (с которой предварительно списывают номер), а пять монет-десятирублевок, не имеющих никаких отличительных особенностей.

Второй раз Аверьянов продал паленую водку Владимиру Порядину, такому же спившемуся человеку, как и Николаев. Но допросить его в суде не представилось возможным: к этому моменту закупщик погиб насильственной смертью при неизвестных обстоятельствах. Единственный козырь, который остался у прокурора, поддерживающего обвинение, - скрытая видеозапись продажи Аверьяновым бутылки разведенного спирта Порядину.



Кажется, запись уличает Аверьянова в преступлении. Но заметьте, Аверьянов здоровается с тем, кому отдал бутылку, как со старым знакомым. Но кто этот знакомый, неизвестно. Порядин-то мертв, и опознать его нет возможности. А вот и еще одна деталь: судя по хронометражу, Аверьянов сгонял за бутылкой к себе на пятый этаж и вышел из подъезда на улицу ровно за 37 секунд. Согласитесь, это вряд ли это возможно даже для здорового человека.

- Уверен, что его развели как ребенка, - говорит его сосед по дому Леонид Филиппов, отставной офицер ВВС, не пропускающий ни одного судебного заседания. - Я с ним познакомился еще в 90-х. Оказалось, что и я, и он в одно и то же время воевали в Чечне. Мы стали друзьями и остаемся ими даже после того, как у Александра Ивановича развилась невменяемость.

- Весной 2013 года у него случился инсульт, - продолжает Леонид Филиппов. - С тех пор Аверьянов начал говорить разные несуразности. В голове у него была каша: служба на подводной лодке - он служил срочную в Северодвинске, бои в Чечне, служба в милиции. И тут же полеты на Луну и иной бред. Он стал дичиться незнакомых людей и с ними никогда даже не разговаривал. Так что он никак не мог быть барыгой. Но полицейские, скорее всего, были заняты кампанейщиной: не замечая гаражных «алкомаркетов», которых было полно во время того, как руководителем УМВД был Юрий Декасов, бегали за самогонщиками и теми, кто из-под полы продает паленую водку.

Леониду Филиппову в армии приходилось быть дознавателем, так что работу оперативника знает не из ментовских сериалов. Он уверен, что полицейский Кошкин воспользовался тем, что Аверьянов после увольнения из органов МВД был зациклен на одном: возвращении в строй. Все их разговоры кончались одним и тем же: желанием восстановиться в органах. Этим его стремлением и обостренным психическим заболеванием чувством справедливости воспользовались, сделав пешкой в оперативной игре под названием «проверочная закупка». Полицейские «срубили палку» на своем же бывшем коллеге (Аверьянов должен быть в базе спецучета МВД) и на том успокоились.

- Муж мне рассказал, что Кошкин дал ему полную поллитровую бутылку, сфотографировал, сказал подписать какие-то бумаги, - говорит жена подсудимого. - А потом, когда начался суд, Кошкин просил его не соглашаться на психиатрическую экспертизу. Я уверена, что правоохранительные органы сделали его без вины виноватым.

О том, что Александр Аверьянов обвиняется в уголовных преступлениях, его родственники и друзья узнали только тогда, когда начался суд. Процесс должен был пройти в особом порядке - с согласия подсудимого без исследования материалов дела. Но судье с первого взгляда стало ясно, что на скамье подсудимых - психически больной человек (странно, что в этом не убедились ни полиция, ни прокуратура). После того, как свои выводы о нездоровье Аверьянова сделали психиатры, Правобережный райсуд вернул уголовное дело в прокуратуру: при такого рода обстоятельствах, т. е. существенных и неустранимых в процессе нарушениях УПК, исключена возможность вынесения приговора. Как правило, в таком случае дело в прокуратуре и умирает.

Но в этом случае почему-то не умерло, а вновь вернулось в суд.

А опер Кошкин, кстати, уже не работает в полиции.

Игорь Луговой