В Липецке закончилось судебное следствие по делу Михаила Пахомова

Процесс по делу Михаила Пахомова с участием жюри присяжных заседателей начался в Липецке 14 мая этого года. По версии следствия, бывший замминистра ЖКХ Подмосковья Евгений Харитонов и экс-глава ГУП «Мособлкоммуналстрой» Сергей Красовский решили похитить предпринимателя, который, как они считали, был им должен порядка 80 млн рублей отката за предоставленную возможность выиграть тендер на строительство в Подмосковье детских игровых городков и спортивных площадок (цена каждого такого объекта начиналась от миллиона рублей). После того, как Михаил Пахомов отказался «откатить» эту сумму, Евгений Харитонов решил обратиться к своему знакомому Евгению Забродину за помощью в организации доставки депутата Липецкого горсовета в Московскую область. Однако Пахомов у липецкого ресторана «Маренго» оказал группе похитителей сопротивление, в результате чего был сильно избит и, в конце концов, расстрелян из травматического пистолета. От полученных ранений и переохлаждения депутат скончался еще в Липецке. 

В окончательной редакции СУ СК РФ по ЦФО предъявил обвинения восьми обвиняемым. Бывшему гендиректору федеральной ОЭЗ ППТ «Липецк» Сергею Красовскому - по ст. 126, 30 и 158 УК РФ («организация похищения человека и покушение на кражу»). Заместителю министра ЖКХ Московской области Евгению Харитонову - по ст. 126 и 316 УК РФ («организация похищения и укрывательство преступления»). Дмитрий Столярчук, братья Алексей и Евгений Забродины, Армен Тер-Минасян и Павел Грушко, те, кто непосредственно затолкали Михаила Пахомова в багажник автомобиля после того, как тот вышел из ресторана «Маренго», пойдут под суд по ст. 126 УК РФ («похищение человека»). Дмитрий Ермаков обвиняется по ст. 126 и 105 УК РФ («похищение человека и убийство»). 

Тогда, в начале процесса, представитель прокуратуры Владимир Федянин, 

рассказал присяжным суть уголовного дела, начав с того, что обвинил подсудимых в «преступной алчности, жадности и корысти, в стремлении любым способом улучшить свое благосостояние, пополнить карманы за счет чужих, не ими заработанных денег». По словам гособвинителя, семь из восьми попыток поймать липецкого коммерсанта в аэропортах Москвы, куда он возвращался из своих вояжей за рубеж, главным образом в ОАЭ, не увенчались успехом. 

11 февраля, после очередного прилета Пахомова из Дубая, за ним была организована слежка, и в руки похитителей он попал в ночь на 12 февраля, когда вышел из ресторана и попытался сесть в автомобиль. Так как в связи со смертью Пахомова ожидаемых денег получить не удалось, Харитонов и Красовский 12 февраля, по версии следствия, вступили в сговор на совершение кражи личного имущества покойного, оставшегося в его автомобиле в Липецке, чтобы скрыть следы преступления. Забрать вещи поручили Евгению Забродину. Он обратился к брату Алексею, а тот, в свою очередь, нанял не имеющих отношения к похищению Пахомова людей: Александра Горбатикова, Андрея Конченкова и Захида Сулейманова. Им сказали, что какой-то человек забыл в Липецке в арендованном автомобиле портфель с документами и ноутбук. Их, мол, нужно срочно привезти в Московскую область. Те согласились выполнить поручение за 50 тысяч рублей. 

Однако планы преступников не увенчались успехом: возвращавшихся с «уловом» из Липецка Горбатикова, Конченкова и Сулейманова 13 февраля 2013 года задержали сотрудники ДПС в Каширском районе Московской области и сдали сотрудникам Следственного комитета. Показания этой троицы и стали той самой ниточкой, позволившей распутать клубок, ведущий к заказчикам этого громкого преступления. 

Этих троих «замыкающих», жителей подмосковных городов Королев и Юбилейный, осудили еще 26 декабря 2013 года в Октябрьском районном суде Липецка. Так как подсудимые пошли на сделку с правосудием, дело о краже в крупном размере, совершенной группой лиц по предварительному сговору, судья Наталья Кравченко рассмотрела в особом порядке. Каждый из преступников получил по два с половиной года лишения свободы с отбыванием наказания в ИК общего режима за кражу из машины Пахомова дипломата с паспортом, мобильным телефоном и планшетным компьютером, а также барсетки с 700 тысячами рублей. С осужденных, кстати, в солидарном порядке суд взыскал в пользу матери депутата, актрисы липецкого муниципального театра, народной артистки России Валентины Бражник 340 тысяч рублей. 

Никакой организованной группы в так называемом деле Пахомова нет. Есть только убийство, совершенное Дмитрием Ермаковым, который не скрывает своей вины. Но это преступление - эксцесс исполнителя. То есть Ермакову никто не давал приказа убивать Пахомова. То, что случилось, было его самодеятельностью. И похищать Пахомова никто не собирался. 

По словам подсудимых и их адвокатов, Харитонов заключил с частным детективом Евгением Забродиным договор об услугах. Согласно этому договору, Забродин был должен выполнить оплачиваемое поручение - выяснить места пребывания Пахомова в Липецке, т.е. установить наблюдение за бизнесменом, узнать, в каких местах он бывает. Харитонову, мол, нужно было с ним встретиться и пообщаться, поскольку тот длительное время избегал встреч и не отвечал на звонки. В уголовном деле есть долговая расписка Пахомова на 9 миллионов рублей. Именно по этому поводу, сроку возврата денег, Харитонов и хотел встретиться с Пахомовым. 

Так как нужно было вести наблюдение в нескольких местах Липецка, Евгений Забродин взял с собой родного брата и нескольких своих знакомых. Но случилось то, чего никто не предвидел. Как только было установлено место нахождения Пахомова, ресторан на улице Водопьянова, Ермаков проявил самостоятельность. Он и его товарищ подошли к «Форду», в который после выхода из ресторана садился Пахомов, чтобы с ним поговорить. 

По словам Ермакова, тот стал ему дерзить. Ермакову, физически крепкому, агрессивному, ранее судимому парню, это не понравилось. Ермаков выволок Пахомова из машины и с помощью товарищей принялся избивать бизнесмена. Желая сломить сопротивление коммерсанта, Ермаков провел ему удушающий прием и сломал подъязычную кость. По заключению судмедэкспертизы, смерть наступила через две-три минуты от асфиксии. И уже потом Пахомова втащили на заднее сидение машины, где Ермаков и выстрелил в него из травматического пистолета. То есть от ресторана «Маренго» Ермаков и компания повезли уже мертвое тело. А говорить о похищении трупа не приходится - законодательство предусматривает за заранее не обещанное укрывательство особо тяжких преступлений ответственность по 316-й статье УК, которая, кстати, никому их подсудимых не вменена. 

Сегодня в процессе прозвучали последние слова подсудимых. Правда, председательствующая в процессе, судья областного суда Татьяна Фролова, не раз прерывала выступающих, склонных к философствованию и обсуждению процессуальных моментов, которые в силу закона не должны были быть известными присяжным, призывая их двигаться в канве предъявленных обвинений. 

Первым выступил перед «народным трибуналом» Сергей Красовский: 

- Так сложилась моя судьба, что я держу ответ за то, чего не совершал. Прожив немало лет, я не мог даже себе представить, как тяжело оправдываться в том, чего не делал. За это время я не раз натыкался на нежелание понять, на нежелание слушать стороной обвинения. Я ловлю себя на мысли, что в таком случае здесь, на скамье подсудимых, могло быть и больше людей. Пахомов обманывал многих, в том числе и меня... Я действительно не знал о поездке детективов 11 февраля в Липецк. Не координировал их действия. Не принимал решения о краже вещей Пахомова. А меня пытаются признать главой ОПГ. Я же никогда не жил «по понятиям», даже в 90-е годы. Я достаточно сказал о своей невиновности. В ваших руках - моя судьба и моя вера в справедливость. 

Речь выступающего вторым по порядку, Евгения Забродина, была самой длинной: 

- Я считаю, что мы смогли убедить вас в моей невиновности. Два года назад, так уж случилось, мне пришлось оговорить Харитонова. Когда человек попадает в систему после своего задержания... (судья делает замечание подсудимому). Когда человека задерживают, и у него нет возможности донести, что он не верблюд, у него возникает страх, в голове - куча мала. С момента задержания по настоящее время у меня была одна цель: донести до вас суть событий. Что невозможно совершить то, что мне вменяют. Мои взгляды на дальнейшую жизнь, мое мировоззрение полностью изменились. Я раньше не ценил минуты пребывания на свежем воздухе... (судья делает замечание подсудимому). Человек абсолютно ни от чего не застрахован. Моя работа по детективному договору завершилась непредсказуемо. Если Ермаков что-то совершил, почему я должен нести за это ответственность? Я не прошу сочувствия. Я прошу справедливости. Решения, которое подсказывает вам сердце. Вы - судьи факта. Решите, что я виновен - приму наказание. Решите, что нет, - буду вам очень благодарен. Благодарю вас за терпение. Прошу прощения за то, что мы отвлекли вас от привычного образа жизни. 

Его родной брат Алексей Забродин был более краток: 

- Уважаемые присяжные заседатели! Обращаюсь к вам со словами благодарности за внимание, за участие к нам, за то, что вы делали по ходу процесса для себя пометки. Нам это важно. Все мои надежды на установление истины связаны с вами. Будьте вдумчивыми и самостоятельными. Вы увидели изъяны в версии обвинения. Подумайте, в машину был помещен мертвый человек или живой? Был ли умысел на его похищение? Я искренне сожалею, что у этой истории - трагический конец. Но обвинение не адекватно тому, что я сделал. 

Дмитрий Ермаков был единственным, кто признал свою вину: 

- Я не желал этой смерти. Не думал, что какой-то маленький хрящик может обернуться такими проблемами. Человек падает без парашюта, и не разбивается. В человека стреляют десть раз - он остается живым. А тут какой-то маленький хрящик. Его кровь - на моих руках. Мне с этим дальше жить. Но никакой корыстной цели у меня не было. Злобы не было. Да, была драка. Да, неожиданно из-за своей глупости я причинил столько страданий мужчинам, которые идут со мной по делу. Я перед ними за все, что случилось, извиняюсь. Прошу прощения у матери Пахомова, у его родственников. Хочу, чтобы осудили только меня. Это были только мои действия. Но так получилось. 

Последние слова других подсудимых не отличались оригинальностью. Все они, настаивая на своей невиновности, почему-то апеллировали к жизненному опыту присяжных заседателей, одиннадцать из которых - женщины. Интерес для общественности может представлять лишь последнее слово Евгения Харитонова: 

- Я первым стал давать показания. Что случилось? Горе. Трагедия. Я хочу поблагодарить вас за те полгода, которые вы прожили вместе с нами. Благодарю прокурора за его работу (прокурор заявляет протест, судья делает замечание подсудимому). Все, что касается статьи «укрывательство», я признаю от начала до конца. Но это - всего два года лишения свободы. Но похищение... Мысли об этом не было ни у меня в голове, ни у Красовского. 

Выслушав всех, судья объявила перерыв до понедельника, 12 октября. За оставшееся время она, сторона обвинения и сторона защиты сформируют вопросы к присяжным, на основании которых те вынесут вердикт о виновности или невиновности каждого из подсудимых.