Слухи, недоверие, недовольство изоляцией – всё как и в XIX веке

190 лет назад предкам липчан пришлось пережить все то, что происходит у нас сейчас: страх неизвестности, жесткий карантин, падение деловой активности, неверие в врачей и волны самых нелепых слухов.  Во время эпидемии холеры 1830-1831 годов карантинные меры и слухи даже привели к бунту: в 1830 году в Тамбове огромная толпа захватила губернатора. 

Бактерия-мутант

Пандемии холеры продолжались в Евразии почти столетие, начиная с 1816 года. Этот год из-за необычайно холодной погоды получил название «года без лета». Современные ученые связывают климатическую аномалию с извержением вулкана Тамбора на индонезийском острове Сумбава: в атмосферу попало огромное количество вулканического пепла, что, возможно, вызвало эффект вулканической зимы. Похолодание, по одной из версий, привело к мутации в Индии бактерии - «холерного вибриона», которая и стала возбудителем болезни. Из Индии холера распространилась по Евразии. В Российскую империю холеру принесла армия, воевавшая в Персии и Турции. 

«Для России была характерна административная модель борьбы с эпидемией в ее наиболее жестком, а потому наиболее драматичном варианте» 

Первые вспышки холеры были зарегистрированы на юге России еще в 20 годах XIX века, а в 1830-31 годах болезнь распространилась почти по всей стране, пришла она и в Тамбовскую губернию, поразив 12 из 13-ти уездов, в том числе Липецкий, Усманский и Лебедянский.

Как развивались эпидемия на Тамбовщине, какими были ее последствия, рассказывает монография тамбовских ученых Валерия Канищева, Юрия Мещерякова и Евгения Яковлева «Тамбовский бунт 1830 г. в контексте холерных кризисов в России XIX века». Архивные данные об эпидемии также размещены на сайте управления Роспотребнадзора по Тамбовской области. 

Вот как описывается начало эпидемия на сайте Роспотребнадзора: «4 сентября эпидемия началась в селе Алабухи Борисоглебского уезда. В 4 дня умерло 6 женщин и 3 мужчин. Село оцепили, а в Борисоглебский уезд отправили советника губернского правления Попова и врача Грамбаума для принятия мер против холеры…». 

С эпидемией в России, которая во времена Николая I была эталонным полицейским государством, боролись запретительными мерами. «Для России в целом была характерна административная модель борьбы с эпидемией в ее наиболее жестком, а потому наиболее драматичном варианте», говорится в монографии тамбовских ученых. 

Так, тамбовчанам во время карантина запрещалось принимать гостей «из холерных мест» без ведома земского начальства. Если в каком селении обнаруживались признаки  холеры, его окружали, выставлялись заставы и пикеты из числа призванных на специальную охранную «противохолерную» службу дворян и солдат-отставников, и никого из селений тех не выпускали. Для заболевших по всей губернии отводились дома и строились холерные бараки. Тех, у кого болезнь только подозревали, помещали в отдельные постройки, которые назвались обсервациями. Как и сейчас, в 1830-1831 годах «обсервация» длилась две недели. 
 
«Впредь до предписания де и как употребить оный нужно будет»

Карантин, обсервация, повсеместные ограничения остановили всякую торговлю. В 1830-1831 годах на территории Тамбовской губернии отменили все ярмарки, купцов, что ездили торговать в соседние губернии, назад без двухнедельного карантина в «холерном доме» не пускали.  Городские кварталы, в которых кто-то заболевал– оцепляли и водили жесткие карантинные меры. Часто «карантинили» районы, в которых больных не было, а лишь обнаруживались люди с подозрением на холеру. Из канцелярии императора Николая I в губернию приходили разъяснения, что не следует закрывать районы и кварталы, в которых нет зараженных, не стоит ограничивать в них торговлю, и чинить препятствия к свободному передвижению людей, но местное чиновничество часто превышало свои полномочия и, дословно, как сказано в работе тамбовских ученых, все «выворачивало наизнанку». Тамбов, когда в нем началась холера, закрыли: из-за отсутствия подвоза товаров перестали работать лавки, образовался  дефицит продуктов, дров, предметов первой необходимости, выросли цены. 

Данные об ограничительных мерах первой холерной эпидемии введенных в Липецке пока не найдены. Однако в липецком областном Государственном архиве сохранилось прошение липецких торговцев времен следующих волн холеры. Торговцы просили городскую управу снять запрет на продажу бахчевых, иначе им грозило банкротство. А в 1871 году в Липецке из-за эпидемии холеры распоряжением тамбовского губернатора отменили традиционную Успенскую ярмарку. 



Фото: ГАЛО



Но вернемся в столицу губернии – Тамбов 1830-года. От карантинных мер, запретов и ограничений, народ, как сказали бы сегодня – взвыл. Купечество, терпевшее убытки, недовольство населения подогревало.  Губернские власти принимают превентивные меры: по просьбе губернатора Ивана Миронова в Тамбов из Липецка прислали 1-й Коннопионерский эскадрон, его разместили в селе Прокурорщино с указанием «впредь до предписания де и как употребить оный нужно будет».

Появление рядом с Тамбовом конной команды численностью от 50 до 75 человек, вызвало эффект на который власть не рассчитывала: по городу распространился слух о том, что его закроют полностью, превратив в один большой острог и всех уморят голодом. Ползли слухи и о врачах, молва приписывала докторам всякие зверства и опыты над людьми.

 «Все это выдумки господ да лекарей»

Слухи о врачах действительно были один нелепее другого. Говорили о том, что врачи специально ставят опыты над людьми, заражая их холерой. А больных лечат тем, что выпускают из них всю кровь, «кипятят» в чанах с горячей водой или прокалывают им головы иглой.  Один из страшных слухов приведен в исследовании тамбовских ученых: в Грязях Липецкого уезда, умиравшего от холеры 4-летнего мальчика, врачи положили в гроб еще живым, засыпали известью, и так похоронили. 

Истории о захоронение заживо больных холерой стали наиболее распространенными слухами. Врачи же в глазах обывателей были теми, кто специально распространяет заразу или распускает слухи о ней, находясь в сговоре с аптекарями. Как же это знакомо сейчас, коронавирусной весной 2020-го! 

«А ты видел этих зараженных? Среди твоих близких и знакомых есть такие? » - и 190 лет назад такие вопросы обыватели и крестьянине задавали друг-другу, а карантинные меры, в понимании людей преследовали одну цель – «обобрать до нитки простой народ и лишить его всяческих свобод».

«Жители города прятались в своих домах и в действиях губернской администрации видели одно злоумышление»

Жесткие карантинные меры, вызванная ими тяжелая экономическая ситуация, слухи, общая необразованность населения привели к бунтам. Первая вспышка народного гнева произошла в селе Никольское, жители которого не верили в холеру вовсе. Вот как описываются события осени 1830 года на сайте тамбовского управления Роспотребнадзора: «14 ноября стали появляться случаи эпидемического заболевания в селе Никольском (рядом с нынешним рабочим поселком Знаменкой). Но крестьяне ни за что не соглашались на то, что в их селе эпидемия. «Все это выдумки господ да лекарей», - говорили они. А от слов перешли к делу. Выпустили из больницы всех больных, сняли оцепление, врача Гоффа приковали к трупу умершего от холеры и таким образом произвели так называемый бунт, для подавления которого отправился в село Никольское сам губернатор И.С. Миронов с военною командою.

Иногда в крестьянских волнениях принимали участие духовные лица. Например, в селе Озерки Козловского уезда уже стали было принимать меры против холеры, и устроили холерные больницы, но священники Захаров и Фролов объявили прихожанам: «Если вы не уничтожите больницы, то мы вас отлучим от церкви!». Чтобы усилить впечатление этих грозных слов,  Захаров и Фролов перестали ходить в приход. Конечно, после этого крестьяне совершенно убедились в том, что никакой холеры нет, и не было.

15 ноября холера обнаружилась в самом Тамбове. Заболели жена титулярного советника Митянина, крестьянка Власова, губернская секретарша Евстигнеева и вольноотпущенный (освобожденный от крепостной зависимости) Дмитрий Иванов. Немедленно оцепили дома заболевших, но холера нашла себе дорогу и стала собирать жатву по всему городу. Тогда Тамбовский холерный комитет обнаружил чрезвычайную и крайне непрактичную энергию. Всех больных, и пьяных в том числе, стали забирать в холерную больницу, в которой пациентов сажали в горячие ванны и открывали им кровь. Эти операции производились нетрезвыми фельдшерами и цирюльниками, следовательно, смертность в тамбовской холерной больнице стала ужасающей. 

Примечательно, какое впечатление произвело это обстоятельство на тамбовское население. Жители города прятались в своих домах и в действиях губернской администрации видели одно злоумышление... Между тем власти упорно стояли на своем. С утра до глубокой ночи по Тамбову разъезжали крытые холерные повозки и всюду забирали больных. При этом случалось, что в больницу попадали пьяные, которых второпях принимали за больных холерой. Очнувшись от хмеля, они в ужасе бежали из больницы и пугали горожан рассказами о больничных порядках. В это время появились слухи о том, что лекари и начальство морят народ... Среди тамбовского простонародья поднимался ропот…

17 ноября 1830 года перед городскою думой собралась толпа и грозно требовала от местных властей признания, что никакой холеры нет. Некоторые мещане и однодворцы отделились от шумного общества и пошли к колокольням, чтобы ударить в набат. Однако все колокольни оказались запертыми, а веревки к сигнальным колоколам - перерезанными.  Три дня бушевало тамбовское мещанство: оно  уничтожило холерную больницу, подвергло личным оскорблениям почтенного старца И.С. Миронова (гражданского губернатора) и сняло все городские караулы. Вследствие прибытия из Липецка коннопионерного эскадрона и других войск, тамбовский бунт закончился 20 ноября. А 1 сентября 1831 года была экзекуция над более виновными тамбовскими гражданами. Всех зачинщиков бунта насчитали 31 человек, а привлеченных к суду было 176 человек».

Зачинщиков бунта приговорили к каторге, тех, что помоложе отправили служить на Кавказ, где шла война, остальных после порки оставили дома под надзором полиции. Интересно, что холерные акции протеста не ограничивались Тамбовом, они вспыхивали в городах, уездах, волостях всей губернии. В архивных документах есть данные о наказании трех жителей липецкого села Большая Ситовка, за то, что те сеяли смуту во время эпидемии.

В первую волну холеры, бунты происходили по всей империи, в Москве и Санкт-Петербурге, в Польше. В отличие от Тамбовщины, там бунты приводили к жертвам, соответственно, их зачинщиков и участников наказывали жестче. 

«Икона сия поднята была благоговейно из церкви, носима по всему городу с крестным ходом»

В XIX веке холера терзала Россию более 60 лет. По стране прокатились четыре волны пандемии – в 30-х, 40-х, 70-х и 90-х годах. Первая волна эпидемии унесла жизни 197 тысяч человек. В Липецке в 1831 году заболели 174 человека, из них умерли – 98. Для 6-тысячного на тот момент городка потери немалые. В Усмани умерли от холеры 17 человек из 63-х заболевших, в Лебедяни – 48 из 71-го больного холерой. В Лебедянском уезде в целом больных было 464 человека, из которых умер 181 человек.

В работе Валерия Канищева, Юрия Мещерякова и Евгения Яковлева отмечается, что самым не верящим в эпидемию городом тамбовского уезда стал Козлов, то есть нынешний Мичуринск. Население Козлова относилось к эпидемии скептически, жители не воспринимали медиков, не разрешали строить «холерные дома», отказывались от карантинных мероприятий и обсервации. Итог: наибольшее количество умерших от холеры – 317 из 488 заболевших. 

В Липецке с холерой боролись по-своему: верой в чудеса. Существует предание, что холеру 1831 года остановила икона Божьей матери «Страстная», с которой горожане прошли крестным ходом. История возникновения легенды приводится в книге Александра Клокова и Андрея Найденова «Храмы и монастыри Липецкой и Елецкой епархии. Храмы Липецка»: «Ежегодно 28 июля (по старому стилю) в день празднования Смоленской иконы Божией Матери от Христорождественского собора совершался крестный ход по Липецку с главной святыней храма – иконой Божией Матери «Страстная» (Одигитрия). Он был установлен в память чудесного избавления города от холеры. Эта икона, находившаяся ранее в Христорождественской деревянной церкви, весьма почиталась жителями, но впоследствии была практически забыта. Лишь в 1831 году, когда эпидемия холеры свирепствовала в Липецке и уезде, липчане вспомнили о чудотворном образе. Не уповая на беспомощных врачей, липчане со слезами обратились к Пресвятой Владычице, прося у неё избавления от страшной болезни. Совершён был крестный ход с иконой, и после нескольких дней поста и домашней молитвы эпидемия прекратилась.

Вот как описывал эти события более ста пятидесяти лет назад первый церковный историк Липецка священник Гавриил Делицын: «Во время свирепствования холеры в памятном году святая икона сия по привидении на память о ней некоторыми старожилами, поднята была благоговейно из церкви, носима по всему городу с крестным ходом, при многочисленном стечении народа, а по возвращении ея в дом свой – во святой храм почти в каждый дом брали сию икону для служения. С того времени не только горожане, но и приезжающие в Липецк на минеральные лечебные воды притекают к ней для поклонения с тёплою верою и твёрдым упованием на скорое её заступление и помощь и получают просимое. 

Благодарные липчане со временем украсили чудотворную икону серебряною ризою весом 20 фунтов 65 золотников и многими драгоценными камнями. По свидетельству современника, «эту икону можно отнести к глубокой древности, по надписи на ней и верному изображению орудий Страстей Господних. Лик Матери Господней изображён столь живо и рачительно, что приводит в умиление всякого взирающего на него».

После закрытия Христорождественского собора икона исчезла. Затем ее обнаружили в Никольском храме села Двуречки Грязинского района. После реставрации, 30 июля 2000 года икону перенесли в Христорождественский собор».



Икона эта стоит у главного алтаря собора и сейчас. Как рассказали GOROD48 прихожане Христорождественского собора, буквально на днях несколько священников совершили с этой иконой автомобильный объезд Липецка. Событие это не афишировалось. 

После эпидемии холеры 1830-1831 годов, эта болезнь посещала наши места еще трижды. Данные о жертвах этих волн разрозненные. Например, известно, что в 1892 году в Липецке от холеры умерли пять человек, в Таволжанке Грязинской волости – 10 человек, в Синявке – 9 и Зейделевке – два человека. Есть данные по смертям от других вирусных заболеваний, например, дифтерии и скарлатины, оспы и тифа, которые в конце XIX начале XX века убили немало жителей Липецкого уезда. Так в 1907 году от оспы и тифа в Липецке умерли семеро детей. В 1895 году вспышка скарлатины произошла в Липецком духовном училище, болели 17 учеников, двое из которых умерли. Но самым страшным стал 1893 год, когда только в одном селе Телелюй от дифтерии умерли 36 детей.







Евгений Федеряккин

Фото из Государственного архива Липецкой области; главное фото: cdni.rbth.com